Бывший политзаключенный из Новополоцкой колонии рассказал, какого компромисса требовали от Бабарико

Вадим Хижняков отмечает, что в колонии с Виктором Бабарико был в хороших отношениях.

«Мы с ним почти в одно время приехали и попали в карантин», — отмечает Хижняков.

Несмотря на то, что администрация новополоцкой ИК-1 следила за тем, чтобы заключенные не разговаривали между собой, на карантине коммуникация все равно происходит, говорит бывший заключенный.

«Мы с ним, даже находясь в туалете, где никаких перегородок нет, сидели рядом и общались», — вспоминает он.

Иногда была возможность поговорить в курилке. «Но после того, как мы с ним там поговорили, меня вызвали на беседу и строго предупредили, что я не должен так делать и что меня будут следующий раз наказывать», — говорит Хижняков.

Павялічыць

По словам бывшего политзаключенного, если собрать все его разговоры с Виктором Бабарико вместе, то получится примерно три часа.

«Говорили обо всем. И о личной жизни, и о том, что его привело в кандидаты в президенты, почему он на это решился, что он думает об общем политическом положении, как он видит развитие событий в стране».

Хижняков подчеркивает, что Виктор Бабарико не жалел о том, что сделал: «Он говорил, что сделал все правильно. И его выбор правильный.

Он говорил, что совершил поступок. По его словам, мужчина от особи мужского пола отличается тем, что принимает решения и должен их осуществлять. Вот он принял решение и его осуществлял».

Виктор Хижняков отмечает, что у Виктора Бабарико была возможность пойти на компромисс с властями: «Ему это предлагали. Он не согласился. И из-за этого до сегодняшнего времени, как мне стало известно, страдает за все это».

Бывший политзаключенный уточняет, на какие компромиссы предлагали пойти Виктору Бабарико:

«Ему предлагали хорошо высказаться о Воскресенском. Тогда как раз шла такая акция, когда Воскресенский должен был призвать людей писать прошения о помиловании. Второе — он должен был публично выступить и призвать людей прекратить сопротивляться, прекратить протестные действия. Третье, что ему предлагалось, — призвать к поддержке России, что Россия — наш лучший союзник, что только с Россией мы сможем развиваться».

С такими предложениями Виктор Бабарико не согласился и предложил свой вариант:

«Он сказал, что не согласился и никогда на это не согласится. Он ответил, что согласится пойти на компромисс только в одном случае, если выпустят всех политзаключенных. А он может остаться в качестве заложника».

Юрий Хижняков отмечает, что письма с призывом писать прошения о помиловании к нему не приходили, так как власти знали о его позиции. А вот к другим, чья позиция под давлением изменилась, письма были.

По словам бывшего политзаключенного в колонии постоянно проводилась идеологическая обработка: «Там были специальные мероприятия, на которых рассказывали разные вещи. Постоянно вызывали. Там каждому назначается куратор. Мой был Жерко — второй человек в колонии. Из-за моей позиции. Он часто со мной разговаривал, убеждал. Он такой хитрый оперативник.

Ну и [бывший начальник колонии] Пальчик. Я у него был три-четыре раза, если не считать наказаний. Но он не убеждал, а просто как дуболом унижал. Также любой начальник отряда вызвал и говорил, что надо признать вину, оплатить иски. Может, будут какие-то поблажки: условно-досрочное освобождение, смена режима содержания. Это со всеми и всегда ведется изо дня в день, целенаправленно».

Читайте еще:

Бывший тюремный врач объясняет, почему мог случиться пневмоторакс и о чем говорит тот факт, что Бабарико не оставили в больнице колонии

Блогер Кабанов, который сидел в новополоцкой колонии, о том, почему заключенные не выдерживают условий там

«Настроен выжить». Заключенная рассказала о встрече с сыном Бабарико на Володарке

• 47
• 0
• 12
• 11
• 15
• 45
• 147
• 0