«В тот день все по-белорусски разговаривали». Бывшие политзаключенные рассказали, как отмечали День Воли за решеткой
День Воли остается особенной датой для многих белорусов даже в тюремных стенах и колониях, где любое проявление солидарности может стать причиной для наказания. Несмотря на риски преследования и давление со стороны администрации, некоторые политзаключенные находили возможности выразить свое уважение к идеалам независимости и свободы. Бывшие политзаключенные рассказали «Весне», как находили способы даже за решеткой отметить годовщину провозглашения независимой свободной Белорусской Народной Республики.
«На столе разложили салфетки, на которые положили бело-красно-белую пастилу»
Активистка Ирина Счастная встретила в неволе четыре Дня Воли — с 2021-го по 2024-й год. Наиболее запоминающимся и примечательным был первый год заключения в застенках СИЗО № 1:
Ирина Счастная. Фото: «Белсат»
«Это была «Володарка», камера № 86. Там была я, Ксения Луцкина, другие политические девушки, а также так называемая «многократница», которая уже много лет сидела по статьям за убийство, и женщина, которая сидела за неуплату алиментов.
Мы с девушками решили, что этот праздник нужно отмечать. В условиях «Володарки» это было сложно как-то сделать, но все же мы придумали. Мы решили, что когда 25-го марта в восемь утра придет проверка, мы все будем стоять в белых футболках. У меня была майка с белорусским орнаментом, студентка Янка Оробейко нарисовала и сделала всем цветы для волос.
Та женщина-рецидивистка, которая сидела много лет и в Речице, и в Гомеле [в колониях № 4 и № 24], говорила: «Девчонки, сколько сижу, такого не видела! На что вы меня подписываете?!» А та женщина, которая сидела за алименты, была очень выпившей и даже не осознавала, что происходит. Кроме этого, мы переговаривались с соседними камерами и говорили о том, что необходимо праздновать День Воли.
И вот день Х наступил: в восемь утра в камеру заходит проверка, а мы все стоим в белых футболках, кто-то с орнаментом, все с цветами в волосах. На столе мы разложили белые салфетки, на которые положили знаменитую бело-красно-белую пастилу.
Но нам попалась дурная смена — к нам пришел очень скверный корпусной. Когда он это все увидел, начал кричать, кто это придумал, зачем мы это делаем. Потом просто захлопнул дверь с грохотом. Нам назначили наказание — мы весь день таскали свои вещи по коридорам СИЗО. А вечером нашу камеру раскидали по другим, потому что им не понравился у нас этот праздник».
Вспомнила Ирина и следующий День Воли, который она встретила уже в гомельской колонии № 4:
«Не знаю, совпадение это или нарочно пришли два сотрудника оперативного отдела Зюзин и Гончаров и устроили беспредел с моими вещами. Они сбросили все мои вещи в одну кучу. Им было неважно, были ли это сигареты, прокладки, письма или еда. Просто все мои вещи превратились в большую кучу. Я смотрела на это, и у меня текли слезы, я не знала, как мне разобрать все свои вещи».
«В тот день все по-белорусски разговаривали»
Музыкант Алесь Папкович в колонии № 3 отметил два Дня Воли — в 2023-м и 2024-м:
Алесь Папкович. Фото: «Белсат»
«В 2023-м День Воли выпал на субботу. Помню, был очень напряженный день. Тогда у нас должны были быть звонки родным, но их запретили, так как боялись, может где-то люди на протесты выходят…
Вообще, в подобные дни, как в годовщину выборов 9 августа, все напряженно. Там все политзаключенные на паранойе, нервно относятся ко всему, прячутся, даже между собой некоторые боялись общаться. Такие обстоятельства тяжелы, поэтому кому-то и не до Дня Воли… Я однажды даже забыл про свой День рождения там!
В 2024-м удалось как-то отметить. Может, это было не 25-го, а 26-го, но все равно попили чаю с заключенными за День Воли. На вопросы контролеров мы отвечали, что отмечаем чей-то день рождения. У одного даже была бело-красно-белая пастила.
В тот день все по-белорусски разговаривали, потому что так говорить в колонии на белорусском языке опасно. Приятно, что было много сознательных людей, они стремятся к белорусскости, для них это действительно важный день. Были люди, с кем можно было поговорить и про историю, и обо всем…
Люди, когда попадают в такие условия, больше начинают интересоваться этим всем. В колонии в библиотеке была книга Михаила Голденкова «Утраченная Русь» — и все читали историю Беларуси, правда, в интерпретации этого историка. Ситуация тяжелая, но как-то пытались эти дни отметить».
Алесь обращает внимание, что условия содержания в колонии во многом зависят от отряда, в котором оказались.
«В СИЗО мы делали вид, что пьем за праздник»
Осужденная по «делу студентов» преподавательница Ольга Филатченкова также праздновала День Воли в неволе. Она вспомнила самые яркие моменты:
Ольга Филатченкова. Фото: «Радыё Свабода»
«В СИЗО в 2021 году мы делали вид, что пьем за праздник. Мы брали разноцветные желейные конфеты «Сумасшедшая пчелка». Красненькие — это было вино, зеленые — абсент, что-то еще — чача. Чокались и пили как будто.
На самом деле, из «Володарки» многих перевели на Жодино как раз перед Днем Воли, поэтому было немного грустно. И еще прислушивались на прогулке к звукам снаружи, гадали: вышли ли люди?
А в 2022 году я уже была на зоне. Там, конечно, поздравляли друг друга в так называемом желтом кружочке или в отряде. Конечно, шепотом, чтобы никто из ненужных не слышал. Те, кто был в 2021-м еще на воле, вспоминали, что люди все же вышли в Минске. Но в 2022 году как раз в то время почти всю повестку занимала война в Украине, поэтому эта тема и на День Воли больше обсуждалась.
Помню, большинство верило, что придет время и мы все выйдем с нашими любимыми бело-красно-белыми флагами на 25 марта и отметим, как положено. Но никто даже подумать тогда не мог, что придется выходить в других странах…»
«Достал торты и рассказал про День Воли»
Бывший политзаключенный Лев (имя изменено в целях безопасности) рассказал про День Воли в брестском СИЗО № 7 в 2021 году:
«Еще днем 24 марта я начал готовить торты на День Воли, заранее закупив вафельные коржи и сгущенку в отоварке.
Моя камера была не политическая, кроме меня из политических были только комментатор по «делу Зельцера» и пенсионер, остальные — «пьяный руль», наркотики, кража, алименты и т.д. Меня закинули в камеру к тем людям, которым ничего не передавали родственники.
Я провел ликбез по Дню Воли, потому что про него знал только я, несмотря на то, что в камере еще были политические.
В этот день один из соузников (провокатор и стукач), в ходе разговора с продольным милиционером, который просил не лежать на кровати, послал последнего дорогой «русского корабля». Продольный, не услышав дорогу, спросил у другого соузника, что тот сказал. И услышал еще раз, что заключенный послал продольного к «русскому кораблю».
Продольный постоял немного около двери с грустным видом и ушел куда-то на полчаса. Через некоторое время резко открываются двери, и в камеру заходят милиционеры с дубинками и собакой. Идентифицировав, кто разговаривал с продольным, его выводят из камеры и начинают бить, чтобы вся остальная камера этого не видела, но слышала.
В ходе избиения этот провокатор говорит о том, что это не он послал продольного, а другой сокамерник, что было неправдой. В итоге выводят всю камеру и начинают бить другого ложно названного сокамерника. Я переживаю за торты и думаю, что сейчас я могу заработать себе арт. 364 УК (прим. — насилие или угроза применения насилия в отношении сотрудника органов внутренних дел), так как буду бить в ответ, но до меня очередь не дошла — администрация остановилась на двух вышеупомянутых сокамерниках.
В такой атмосфере мы встретили 25 марта. Сюда добавились обстоятельства, что из-за Дня Воли администрация СИЗО по приказу Департамента исполнения наказаний запретила сидеть на нарах, так как якобы это запрещено ПВР. Это прошло бы незаметно, если бы не то, что в камере не было лавки. То есть нам даже для того, чтобы поесть, нужно было садиться на нары, потому что другого варианта не было.
Нам разрешили садиться на нары только во время обеда и ужина, в остальное время мы должны были стоять. Мне это надоело, и я продольному сообщил, что это пытка, и я сажусь на нары. Он пояснил, что у них есть ШИЗО. Я сказал, что я там уже был, и что там есть хоть лавка, и можно не откладывать и уже сейчас меня туда везти, на что он добавил, что осталась самая маленькая и худшая ШИЗО — с плесенью и без окна. Я сказал, что я и там уже сидел, и меня это не пугает. Продольный пошел за пояснениями к администрации.
В итоге разрешили сидеть не более трем человекам на нарах, а остальные должны стоять и так меняться. Я сказал, что я буду сидеть на нарах, а остальные могут присоединиться ко мне и игнорировать эту цифру в три человека. Не все желают в камере противодействовать администрации и некоторые соглашаются так стоять, без лишних вопросов.
Но, посмотрев на меня, со временем сели на нары все. Потом я достал торты, которые сохранились в таких обстоятельствах, снова рассказал про День Воли, провел экзамены на знание того, что я сказал, и позволил полакомиться моими тортами всей камере».
Комментарии