Первое политическое убийство в Беларуси — взрыв в центре города и странная гибель главного подозреваемого
Утро обычного осеннего дня 1997 года обернулось страшной новостью для Могилева. В подъезде своего дома не стало депутата и руководителя областного Госконтроля Евгения Миколуцкого. Почему его убили, были ли найдены виновные и как Лукашенко использовал гибель соратника для расправы над своими оппонентами?
Могилев. Утро понедельника. В семье Миколуцких начинается очередная неделя — взрослые, Евгений и Алла, собираются на работу, а их дочь-первокурсница Алеся — на пары в университете. Все были в хорошем настроении: предыдущий день они провели на природе.
Правда, перед сном Алла Миколуцкая услышала странные звуки сверху: над их квартирой на последнем этаже был технический этаж, и женщина подумала, что туда залезли бомжи. Утром она собиралась рассказать об этом мужу, чтобы тот выгнал непрошеных гостей.
Муж Аллы, Евгений Миколуцкий, в свои 37 лет уже сделал отличную карьеру: был депутатом белорусского парламента и руководил Госконтролем Могилевской области. На эту должность его назначил лично Александр Лукашенко: оба были из Шклова и хорошо знали друг друга еще со времен депутатства последнего.
В 1994-м Миколуцкий вместе с женой были в лукашенковской команде и ездили агитировать за него. Тот после выборов поручил молодому принципиальному соратнику создавать комитет Государственного контроля в Могилевской области. Эта структура в первые годы независимости называлась по-разному — то контрольная палата, то служба контроля президента Беларуси. Она была нужна, чтобы следить за тем, как тратятся государственные деньги, и предотвращать или расследовать экономические преступления.
В девяностые для КГК работы было море: в Беларуси цвели бандитизм, коррупция и контрабанда. Евгению Миколуцкому, по сути, пришлось создавать региональный орган с нуля — у могилевского госконтроля не было ни офиса, ни оборудования, ни даже сотрудников. Первое время его руководителю приходилось ездить на работу из Шклова, но в 1995-м семья переехала в областной центр и поселилась в многоэтажке на Большой Машековской улице.
Но вернемся в тот роковой день — 6 октября 1997 года. Тогда, как и каждый понедельник, чиновнику нужно было быть на планерке в облисполкоме. Машина к дому приезжала в 7:45, и на ней в город ехали все Миколуцкие — глава семейства выходил на площади Ленина, жена Алла — возле налоговой инспекции, а дочку Алесю водитель подвозил до университета. Это успело стать чем-то вроде ритуала в семье, но в тот злополучный день у студентки отменились первые пары, и она осталась дома. Это, вероятно, спасло ей жизнь.
Уходя, отец пошутил, чтобы дочь никому не открывала дверь — если кто спросит, где мама и папа, то Алесе нужно было ответить, что те заряжают пулемет. После того, как супруги закрыли дверь, Алла Миколуцкая услышала, как заскрипела дверь технического этажа, и вспомнила о своем желании напомнить мужу о ночных звуках и бомжах.
Но тут прозвучал мощный взрыв. Женщина не сразу поняла, что произошло. Ей казалось, что муж споткнулся и начал падать на нее. Вокруг поднялась пыль, что-то начало валиться, кроме того, страшная взрывная волна выбила двери у соседей.
Когда Алла Миколуцкая подняла голову, то увидела оторванную руку мужа и его самого с большой раной в животе. Она сама истекала кровью, но кричала, чтобы помогали раненому мужчине. Однако медикам, которые прибыли на Большую Машековскую, оставалось только констатировать смерть Евгения Миколуцкого от потери крови и разрыва внутренних органов.
Саперы выяснили, что смертельное взрывное устройство сделали из артиллерийского снаряда времен Второй мировой войны и тротиловой шашки, а после заложили в мусоропровод. Рядом с телом убитого чиновника обнаружили еще одну неразорвавшуюся часть, поэтому жертв трагедии могло быть намного больше. Заказчики и исполнители покушения отлично знали, в какое время Миколуцкие выходят из дома, и, похоже, хотели одним взрывом убить всю семью.
Тем не менее Алла Миколуцкая выжила. В больнице у женщины насчитают 13 переломов виска и повреждения головы и глаз. Ее жизнь спасут медики, которых Лукашенко отправит из Минска в Могилев вертолетом. Женщина не знала, что ее муж погиб, и просила положить их вместе в одну палату. О потере ей станет известно уже после того, как Евгения Миколуцкого похоронят.
Прощание с чиновником и депутатом прошло через день после его гибели, 8 октября. Приехал и Александр Лукашенко, которого охранял человек в странном шлеме. Причем на траурной церемонии Лукашенко заявил, что настоящей целью убийц был он сам:
«Они долго подбирались к президенту. Не получилось. Решили начать с людей, которые были рядом с президентом, которые всегда выполняли его волю по первому его требованию».
А после перешел к открытым угрозам и ультиматумам:
«Я предупреждаю всех тех поганых, которые совершили это мерзкое преступление: если через неделю властям не будут переданы те, кто заказал его (а они здесь), мы предпримем адекватные меры. И они будут еще более жесткими за это гнусное преступление».
Но Лукашенко не был бы Лукашенко, если бы не повернул даже такую страшную ситуацию себе на пользу. Он использовал это убийство для запугивания банкиров и предпринимателей, выставив жесткий ультиматум и им тоже:
«Я предупреждаю всех, кто поднизывается на ниве нечестной коммерции, грязных денег, всех так называемых предпринимателей и банкиров, грязных предпринимателей и банкиров. У вас десять дней, чтобы рассчитаться с государством, чтобы выплатить задолженности, чтобы урегулировать отношения с государственными органами власти. Через десять дней мы не будем искать массы доказательств, каждое ваше правонарушение, даже самое мелкое вызовет неминуемые требования в рамках законов нашего государства».
Расследование убийства чиновника, которое сразу засекретили, Лукашенко взял под личный контроль.
Но кому могла быть выгодна расправа над Миколуцким? Он был влиятельным человеком в регионе, но, если бы убийцы хотели подобраться непосредственно к Лукашенко, скорее всего, выбрали бы более высокопоставленную фигуру в его окружении. Поэтому убийство руководителя могилевского госконтроля явно было связано конкретно с его деятельностью.
Тем более незадолго до трагедии он сам заявил журналистам об угрозах. Рассказывая о борьбе с так называемой водочной мафией, которая занималась переправкой алкоголя из балтийских стран в Россию через Беларусь, Миколуцкий отметил, что за ним обещали прислать снайпера.
А за три месяца до убийства чиновника у дома подкараулил криминальный авторитет Ткач, который хотел поговорить с Миколуцким. Но тот категорически отказал, сказав, что говорить будет только в своем кабинете. После той короткой встречи руководителя местного госконтроля буквально трясло, потому что он считал Ткача страшным человеком, который держал весь Могилев.
Жена тогда настояла на том, чтобы Миколуцкий обратился в КГБ, что он и сделал. Целый месяц в их доме лежало устройство, которое выявляло прослушку. Алла Миколуцкая жаловалась на какой-то странный шум в телефоне, а также периодически в квартире срабатывала сигнализация. Но муж ее уверял, что если что-то случится, то надежные друзья никогда не бросят его семью.
Следователи и чекисты сразу взялись активно расследовать убийство Евгения Миколуцкого, которое было квалифицировано как теракт. Раскрытию должен был поспособствовать и лукашенковский декрет «О неотложных мерах по борьбе с терроризмом», который дал право силовикам задерживать любого подозреваемого на срок до месяца. Они буквально рыли землю: обыскивали подозрительные объекты и заброшенные гаражи. Так удалось найти почти два десятка тайников с оружием, которые позволили сыщикам выйти на того самого Ткача, который добивался разговора с Миколуцким.
Ткачу (или Валерию Ткачёву) было 50 лет. Когда-то он работал в Комитете государственной безопасности, где занимался прослушкой, но его выгнали за нерядовое нарушение — охоту на кабана из табельного оружия. С увольнением мужчина переквалифицировался в предпринимателя со связями во всех сферах. Два года он отсидел в СИЗО по подозрению в создании преступной группировки, но то дело Ткачёв считал сфальсифицированным бывшими коллегами по КГБ.
Ткач ездил на дорогих машинах и собирал компромат на всех подряд. Он не скрывал, что прослушивает гаишников, милицию и даже службу безопасности Лукашенко, так как знал их радиочастоты и имел соответствующее оборудование. Среди тех, за кем следил Ткач, был и Евгений Миколуцкий — больше года авторитет наблюдал за чиновником и досконально выяснил его образ жизни и рабочий график.
После задержания Ткачёв не стал отрицать, что действительно пытался встретиться с руководителем госконтроля. Это случилось после того, как он подал в суд на управление КГБ по Могилевской области, — иск касался защиты чести и достоинства. Все приемные дни Миколуцкого были расписаны, поэтому Ткач начал выяснять, где тот живет. И оказалось, что они соседи, но разговора тогда так и не получилось.
Оставалось неясным, зачем Ткачёву с соратниками было убивать руководителя могилевского госконтроля. Но выяснить это у главного фигуранта оказалось невозможным, так как 27 декабря того же 1997 года его нашли мертвым в камере следственного изолятора.
По официальной версии, Ткач сделал веревку и повесился на нарах. Перед смертью подозреваемый написал письмо генпрокурору Беларуси, в котором рассказал о давлении и пытках, а также о том, что от него выбивали признания не только в убийстве Миколуцкого, но и в подготовке покушения на Лукашенко.
Друзья Ткачёва не верили в самоубийство. Они полагали, что это была расправа, чтобы на суде тот не выдал имен высокопоставленных заказчиков. Также Ткач якобы знал через прослушку спецслужб о существовании в Беларуси группировки, которая занимается ликвидацией криминальных авторитетов и которая позже станет известной как «лукашенковский эскадрон смерти».
Но милицейский генерал Николай Лопатик был уверен, что Миколуцкого убил именно Ткачёв и что в уголовном деле всё было доказано. Генерал упоминал, что после допроса авторитет заявил, что расскажет всё, но от его рассказа станет противно. По мнению Лопатика, бывший кагэбэшник просто не выдержал унизительной перспективы надолго сесть в тюрьму и унес свои секреты в могилу.
Имя генерала Лопатика еще прозвучит на всю страну в контексте всё того же «эскадрона смерти». В 2000 году он написал рапорт о расстрельном пистолете, который выдавался в преддверии исчезновения оппозиционных политиков Юрия Захаренко и Виктора Гончара. После этого Лопатика отправили на пенсию.
Но вернемся к делу Миколуцкого. Следственная группа пришла к выводу, что чиновник боролся с преступными замыслами Ткачёва, а тот, в свою очередь, хотел помешать его служебной и политической деятельности. В таких формулировках не было конкретики, но это людей в погонах не волновало. Взорвали и взорвали.
В конце 1998 года следствие по делу завершилось, а следующей весной начался и закрытый судебный процесс. На скамье подсудимых оказались трое мужчин — Виктор Янчевский, Роман Радиковский и Анатолий Гаврилов. Янчевский якобы помогал Ткачёву следить за Миколуцким — его опознала Алла Миколуцкая, — Радиковский обеспечивал банду оружием, а 22-летний Гаврилов дружил с сыном главного фигуранта и время от времени выполнял его поручения.
Потерпевшим по делу Миколуцкого был признан и Александр Лукашенко. Так как согласно показаниям Анатолия Гаврилова, который единственный согласился сотрудничать со следствием, Ткачёв снимал квартиру в Минске недалеко от резиденции в Дроздах. Вместе с Янчевским он наблюдал за перемещениями Лукашенко и планировал заложить бомбу на пути кортежа. Гаврилову поверили, так как тот указал секретные радиочастоты лукашенковских спецслужб.
Но следователям так и не удалось выяснить мотивов Ткачёва, кроме личной неприязни к Лукашенко. Подготовку покушения на Лукашенко выделили в отдельное дело, но оно ничем не закончилось.
Суд над Янчевским, Радиковским и Гавриловым прошел быстро — всего за два месяца. На него не пускали журналистов, что Алла Миколуцкая называла нонсенсом. Сама она ходила на заседания, и на первом пожелала обвиняемым сдохнуть. Но со временем настроение женщины менялось, и она даже заявила, что ей стыдно находиться в суде.
Она ожидала, что будут названы заказчики гибели ее мужа, а по итогу на скамье оказались какие-то, по ее словам, отморозки, которые на процессе будут заявлять о пытках во время следствия. Также потерпевшая упомянула, как Миколуцкий рассказывал о злоупотреблениях, в которых подозревал высоких чинов. Но ведь никого из тех высоких чинов на скамье подсудимых не оказалось.
В результате фигурантов признали виновными, но не в убийстве, а в бандитизме, подготовке покушения на Лукашенко и незаконном обороте оружия. Виктор Янчевский получил 11 лет колонии, Анатолий Гаврилов — 5, а Роман Радиковский — 4. Причем последний сразу вышел на свободу по амнистии как ликвидатор чернобыльской аварии. От материальных претензий к осужденным Алла Миколуцкая отказалась, так как так и не была доказана их причастность к убийству ее мужа.
Таким образом, на главные вопросы — кто и зачем убил Евгения Миколуцкого — суд ответа так и не дал. После приговора женщина ходила по разным инстанциям, но ей отвечали: уголовное дело не закрыто и не имеет срока давности.
Дело Миколуцкого Лукашенко использовал и для политических чисток. После гибели соратника он косвенно обвинил в причастности к ней министра сельского хозяйства Василия Леонова и руководителя агрофирмы «Рассвет», дважды Героя социалистического труда Василия Старовойтова. Якобы Миколуцкий собирался рассказать о масштабных кражах имущества и денег в хозяйстве Старовойтова, к которым был причастен и министр. Леонову приписывали также и дружбу с тем самым Ткачом.
Но эти обвинения так и не подтвердились. Старовойтов, который за решеткой перенес два сердечных приступа, микроинсульт и почти ослеп, получил два года за коррупцию, Леонов за то же самое был осужден на четыре года.
Есть еще один интересный факт. В 2020 году стало известно, что в первые дни после взрыва в Могилеве под волну задержаний попала мать Вероники Цепкало.
Оказалось, что дело против банкирши Евгении Шестериковой за превышение полномочий завели еще в 1996-м, но через год больную раком женщину арестовали. Ей приписывали организацию покушения на Миколуцкого через проверки ее банка, а в квартире якобы нашли патроны от пистолета.
Как вспоминала дочь Шестериковой Вероника Цепкало, у ее матери была третья стадия рака, она лечилась в онкологическом диспансере. Там ее якобы арестовали и держали под стражей.
По словам Вероники Цепкало, она с сестрой продолжительное время добивались встречи с матерью и после «многих дней уговоров, мольбы эта власть сжалилась».
«То, что я увидела тогда, перевернуло всю мою жизнь, — говорила она. — Я зашла в палату, где сидели две надзирательницы, а моя мать лежала на голом полу, прикованная к батарее».
Мать Вероники Цепкало в итоге отпустили по амнистии, ее вина, конечно, доказана не была. Тяжело больной женщины не стало в 2001 году.
Стоит отметить, что Евгений Миколуцкий был прав и друзья действительно позаботились о его семье. Пока жену Аллу лечили в президентской больнице, коллеги мужа помогали дочери Алесе. После выписки Лукашенко временно поселил Миколуцких в коттедж рядом с резиденцией в центре Минска, а девушку перевели учиться в Лингвистический университет.
Палата представителей ходатайствовала перед Лукашенко, чтобы Евгению Миколуцкому присвоили звание Героя Беларуси посмертно, но этого так и не случилось. Тем не менее в Могилеве и Шклове появились улицы в честь погибшего чиновника.
После восстановления Алла Миколуцкая продолжила работать. Она возглавляла комитет по труду и социальной защите Миноблисполкома, а также работала советником руководителя Комитета госконтроля. Сейчас она участвует в мероприятиях провластного Союза женщин вместе с такими персонажами, как Лидия Ермошина.
Долгое время после ужасного убийства Евгения Миколуцкого белорусские власти избегали слов «теракт» и «терроризм», даже первые взрывы с десятками пострадавших в нулевых квалифицировались как «злостное хулиганство». Теперь же, на закате лукашизма, терроризм стал основанием для политических репрессий и усиления давления на народ.
Хотя заказчиков взрыва в Могилеве так и не нашли, в конце девяностых у суда хватило смелости признать участников громкого процесса не виновными в убийстве Миколуцкого, теперь же приговоры штампуются налево и направо, и судей особо не волнует наличие или отсутствие доказательств.
Комментарии
До того, крыху ранней, я ўляпаўся быў у фірму з офісам у гасцініцы Мінск, якую крышавала МВД РБ. Фірма і яе дырэктар Фунт, кінулі мяне амаль на $43 000. Бегаў я паўсюль, каб знайсці каго-небудзь, але знаходзіў на сваю задніцу прыгоды. Самымі крутымі арынуліся спартсмены, якімі кіравалі рускія і адзін з іх пасля перамогі АГЛ у 1994, атрымаў ад победителя TV праграму на БТ, и впаривал нам русскую правду вместе с доктором, былым ці тады існым дэпутатам ВС. А першы быў кіраўніком Славянского Собора. СС, калі скарочана. Дык вось яго хлопцы выйшлі на сініх, так тады наз з асяроддзя ўгалоўнікаў, падзялілі з імі мае грошы, а мяне заставілі з носам.
Я пайшоў у суд, там было мо сем такіх як я, каго кінула тая фірма і Фунт, якіх коышавала МВД РБ.
У разсове тэт а тэт суддзя ў сваім кабіннце казала мне: Вы видите как себя ведет Фунт? Он смеется над всеми нами в суде! Фунт атрымаў сем гадоў а праз год адзін з пацярпелых, як я, распааёў мне, што кушаў з ім водку ў рэстаране - Фунта МВД выпустіла на волю.
До того я ввйшаў на аднаго з коымінальных аўтарытэтаў. Была поызначана сустрэча з ім, але напярэдадні поздна ноччу да мяне зайшоў у хату чэл, і сказаў, што аўтарытэта застрэлілі. Так АГЛ у той час зачищал белорусскую поляну.
Застаўся апошні мой варыянт паспрабаваць вярнуць грошы, і аднойчы ў маёй машыне адбылася такая размова: Мы (у машыне, акрамя мяне было двое) паглядзелі вашы дакументы і падцвярджаем, ўто Фунта крышуе МВД. Грошай сваіх вы не ўбачыце. Але мы можам прывесці Фунта ў лес, месца вам пазначыць, дадзім у рукі наган і вы з ім самі размаўляйце, але грошаў не ўбачыце.
На гэтым мая гісторыя ліхіх 90-х скончылася. Поацягу нн было. Тут Фунт імя мной вымышленае, але тады яму было мо 35-37. Жывы ці не - ня ведаю,
Час быў такі. Галаву сваю лёгка можна было згубіць. Мне Бог даў магчымасць выжыць у ліхія 90-я.
Былі " экспарцеры" пад шыльдай кабзона балеруна эсэмбаева папоў розных розных беразоўскіх неўзліных і ельцынаўскага тренера па тэнісу .Падрыў выбух гэта " усходні мэтад" " " кдб.фсбэшны" таксама іх памагатых чачэнаў хатабаў басаевых.