Радиоведущий рассказал про внутреннюю кухню ОНТ — и о том, как превратился в политзаключенного
Антон Беляев отдал много лет радио и телевидению, большинство из которых было связано с ОНТ. Все изменилось, когда в 2023-м Беляева посадили в тюрьму за участие в протестах. Антон рассказал «Нашай Ніве» о сотрудничестве с Шепелевым и Курьяном, настроениях на ОНТ в 2020-м, многолетней любви к старым машинам и путешествии, о котором теперь жалеет.
«Я рассказывал про машины, которые так или иначе оставили свой след в истории. Упомянул буквально каждый более-менее известный автомобиль»
Антон попал в медиа ещё школьником. Ему было 16, когда учительница посоветовала ему с парой одноклассников сходить на кастинг молодёжного шоу 5х5. Парень послушался её, прошёл в ведущие и в 2002 году оказался частью проекта, который выпустил в мир знаменитых теперь телезвезд: с ним работали, например, Дмитрий Шепелев и Денис Курьян.
Воспоминания о 5х5 у Антона хорошие:
«Ток-шоу затрагивало молодёжные проблемы — адаптацию в обществе, различные неформальные субкультуры, проблемы, связанные с переходным возрастом и поисками себя в обществе. То есть это разнообразные проблемы, с которыми сталкивается человек, который ещё только входит во взрослую жизнь.
Шоу помогало сгладить этот переход, оно было мостиком между детством и взрослой жизнью, а мы как бы были проводниками на этом мостике. Мы были такой группой единомышленников, которые несли одну светлую идею».
Через несколько лет работы шоу 5х5 закрыли. Антон рассказывает, что проект продолжался в виде других шоу, определённых рубрик, но со временем Беляев понял — нужно что-то менять.
В 2007-м он заметил, что канал ОНТ набирает ведущих для спортивных новостей. Антон вспоминает, что тогдашнее ОНТ было совсем не таким, как теперь. Он считает, что это был интересный канал со своими проектами.
Беляев пошёл туда на кастинг. Его взяли, но не в телеведущие, а на «Радио ОНТ», которое тогда только появилось:
«Начинал я с обычного эфира, в котором ты желаешь людям хорошего настроения, интересуешься тем, как прошёл их день. Я обычно работал вечером, поэтому рассказывал последние новости, говорил, как мы через пробки доедем домой, всячески поддерживал слушателя. Заканчивал поздно вечером».
Но была у Антона и собственная передача на радио. Он всегда интересовался старыми машинами и сумел воплотить это хобби в собственном проекте «Машины времени».
Проект пережил несколько сезонов:
«Я рассказывал про машины, которые так или иначе оставили свой след в истории. Упомянул буквально каждый более-менее известный автомобиль, от «Жигулей» до «Мерседеса» «крыло чайки». Говорил, кто придумал этот автомобиль, чем он знаменит, в чём участвовал».
Любовь к таким машинам возникла у Антона, когда у него появился первый автомобиль — это были старые «Жигули» его деда. Со временем он начал уделять таким машинам всё больше времени, учился их ремонтировать.
Благодаря этому, говорит мужчина, он научился многим ремёслам — от сварки до шитья. Например, недавно он сам сшил себе рубашку, так как когда-то перешивал сиденья для машин.
«Просто в старых машинах есть душа. Зачем тратить жизнь на то, чтобы ездить на скучном автомобиле? Современные машины — это больше компьютер на колёсах, они одинаковы, разница только в софте, а в каждой старой машине есть своя душа. За каждым узлом в ней есть имя конструктора, который чертил это, придумывал.
Чем машина старше, тем она интереснее, и по каждой машине можно наблюдать, как развивался мир. Открываешь капот и видишь, что определённая деталь через 50 лет превратится в совершенно другую, но именно сейчас в ней заложен весь потенциал того, что потом будут производить на конвейере».
«Что ни говори, ОНТ — вторая кнопка в республике»
Через несколько лет Антона уволили с «Радио ОНТ» из-за недопонимания с новым руководством. Далее он поработал на радио Би-Эй, на станциях «Легенды FM» и «Мелодии века», а за пару лет до 2020-го вернулся на ОНТ, на этот раз в качестве руководителя. Сначала это было опять радио, а потом Антон начал участвовать и в работе телеканала — чтобы реализовать своё видение реформ.
«Весь мир пошёл в сторону интернета, а радио и телевидение начали терять свою актуальность. Единственным верным решением было как-то объединить между собой радио, телевидение и интернет-редакцию. А условия на ОНТ это позволяли», — объясняет он.
Речь шла о создании единой медиаплатформы, где пользователь мог бы сам выбирать, что ему смотреть и слушать, что могло бы звучать в эфире. Антон говорит, что в то время не понимал, в каких условиях он будет это реализовывать.
В итоге, вспоминает мужчина, получилось реализовать замыслы только на четверть:
«Что ни делай, это вторая кнопка в республике, и это предполагает ответственность всех руководителей перед государственной идеологической машиной. Очень многое из того, что мы планировали, просто не подходило под формат, и ОНТ не хотело меняться.
Поскольку это вторая кнопка, ОНТ работает на другую аудиторию, электоральную. Это люди старшего возраста, которым не нужен интернет и возможность влиять на эфир. Поэтому радио и телевидение существовали у нас отдельно, а попытки связать то, что не связывается, не дали должного результата».
Антон признаётся, что в то время проиграл битву с белорусским стремлением к стабильности. И проиграл не только он, но и многие его коллеги, так как после 2020-го многим из них пришлось покинуть Беларусь.
Хотя Антону и приходилось снова работать на телевидении, но он говорит, что всё равно остался человеком радио. Тот, радиомир — ещё одна любовь на всю жизнь для мужчины:
«Радио имеет определённую магию, потому что ты не видишь человека, ты его только слышишь. Теперь это не так, каждый радиоведущий всё же светится в соцсетях, трансляциях. А раньше это было именно магией, позволяло тебе быть известным, но не настолько, чтобы тебя узнавали. Ты мог спокойно ходить по городу, никто не обращал на тебя внимания, может, иногда могли узнать тебя по голосу.
Эта магия радио тебя постепенно насыщает. Доходит до того, что ты иногда видишь сны о том, как опаздываешь на эфир или как в эфире происходит что-то смешное. И вот в такие моменты начинаешь понимать, что ты — действительно человек радио».
Такие сны Антон видит до сих пор.
«Давайте будем говорить условно правду»
До 2020-го, вспоминает Антон, политики в его работе не было. Но радио было связано с ОНТ, и поэтому новости на нём во многом повторяли телевизионные, то есть были созвучны с государственной повесткой дня.
После выборов 2020-го и начала протестов руководство ОНТ не знало, чего ждать от сотрудников. Дошло до того, что Марат Марков пошёл покурить в курилку с другими сотрудниками, чтобы послушать, что же думает народ.
А потом телеведущие начали протестовать. На Коммунистической, где офис ОНТ, тоже протестовали — сотрудники выходили с плакатами «Остановите насилие».
Руководство, вспоминает Антон, задумалось, так как могла остановиться вся работа:
«У нас была большая встреча в студии, где мы пришли к консенсусу. Мол, давайте будем говорить условно правду — половину того, что хочет государство, и половину того, что происходит на самом деле. Так и было, я сам читал в новостях, что Лукашенко признали персоной нон грата, и читал спокойно, потому что время позволяло это делать.
А когда власть поняла, что всё-таки контролирует ситуацию, было большое собрание у Маркова. Там он ясно сказал — мол, вы работаете на государство и будете делать то, что хочет государство».
После 2020-го на ОНТ усилился идеологический контроль. Антон вспоминает, что и его пытались втянуть в пропаганду — предложили сняться в агитационном ролике, где мужчина должен был «сыграть плохого змагара и проиграть в идеологической борьбе доброму ябатьке».
Тогда удалось отказаться, но Антону приказали выбрать сторону — мол, в стране идёт война, и нужно сделать выбор, а иначе придётся уволиться с телеканала. На тот момент мужчина был на это готов.
Тем не менее у него получилось доработать до февраля 2022-го. Тогда прямо на работе Антона задержали губопиковцы. Обыскали рабочее место, квартиру и автосервис, а потом нашли в телефоне запрещённый репост и отправили мужчину на Окрестина. Оттуда он вышел через 15 суток — с работы Антона уволили «за прогулы».
Следующие месяцы Антон провёл на свободе. Нашёл работу на другом радио, а позже полностью переключился на старые машины и сделал их источником заработка. А через год его снова задержали, на этот раз по уголовному делу — предъявили фото с БЧБ-флагом, которое нашли в телефоне мужчины во время задержания по административке.
«Никто в Беларуси теперь не находится в безопасности»
Всё случилось в конце мая 2023-го. Антон вспоминает, что тогда как раз начинал в своей автомастерской большой проект, привёз туда инструменты и запчасти. Как раз тогда, когда он был на работе, ему позвонили и пригласили на «разъяснительную беседу». Никуда идти, однако, не пришлось, потому что силовики просто пришли к Антону в мастерскую сами. Далее было Окрестина и СИЗО, и 4 августа мужчину приговорили к 3 годам домашней химии, которые Антон отбыл почти полностью. Его статья — 342, участие в протестах.
Беляев рассказывает о самых важных, на его взгляд, предметах в арсенале «химика»:
«Кепка и очки — лучшие друзья тех, кто находится на химии, потому что тебя может узнать любая камера в городе, их теперь очень активно ставят. И чтобы быть хоть немного уверенным, что ты нигде [на камере] не попадёшься, постоянно принимаешь меры предосторожности: носишь кепку, выключаешь телефон и где-то его оставляешь.
Я сумел пробыть свой срок химии без [зафиксированных] нарушений, хотя и нарушал, а не нарушать домашнюю химию нельзя».
За час-два в день, когда домашним химикам можно выходить из дома, все вопросы не решить, объясняет Антон. И даже чтобы дома было что есть, иногда приходилось выходить из дома в запрещённое время.
Антон долго готовился к выезду из Беларуси, и в июле 2025-го наконец оказался в Польше. Сейчас он пытается легализоваться и найти работу, а также надеется издать книгу, которую написал за решёткой:
«У меня получился справочник по белорусским тюрьмам — в шутливой форме, насколько это возможно. Не расскажу и десятую часть того, что могут рассказать люди, которые отбывали срок в колониях, кого мучили и пытали. Но даже мой короткий опыт позволил мне написать сто страниц текста без каких-либо усилий.
Ведь каждый день в заключении — это новая история, там они рождаются сами собой. И я там постоянно делал записи, а когда вышел, они сложились в книгу».
Книга для Антона — возможность отрефлексировать всё, что с ним случилось. Мужчина не мог посещать психолога, чтобы восстановиться после СИЗО, и написание книги заменило ему терапию.
На взгляд Антона, эта книга могла бы помочь и другим белорусам, кто прошёл через репрессивную машину:
«Как сказал один мой сокамерник, мы пали жертвой, и это совсем неплохо, потому что так должно быть. Ничего не меняется без жертв, без боли не бывает изменений. Эта книга — возможность для тех, кто через это прошёл, тоже это отрефлексировать».
Похоже, что в последние годы Антону и самому есть что отрефлексировать. Он рассказывает, как во второй половине 2010-х посетил оккупированный Крым — мол, был с друзьями в Сочи, и внезапно решили поехать в Крым. «К сожалению», как говорит теперь Антон.
Он вспоминает, что оккупированный Крым хотя и выглядел более богатым, чем Крым украинских времён, но при этом был менее свободным и радостным. И отмечает, что его судьба очевидно говорит — идея «российского Крыма» ему не близка.
Что касается Беларуси, она, размышляет Антон, перестала быть для своих граждан безопасным домом. Поэтому каждому, кто живёт в стране, нужно думать о том, как себя обезопасить:
«Многие белорусы живут во внутренней эмиграции, когда они постарались отгородиться от всех событий и жить обычной жизнью. И это правильное решение, потому что это один из способов сохранить своё ментальное здоровье.
Но это абсолютно не панацея. И если у государства возникнет цель, им может прийти в голову всё что угодно. И если они решат добраться до кого-то, они доберутся. Никто в Беларуси теперь не находится в безопасности».
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ
Комментарии
Карацей яшчэ адзін барацьбіт з засланцаў