«Обесценивание усилий американцев по освобождению политических заключенных — это проявление крайней безответственности»

1) Такая практика превращает политзаключенных в «товар», а само освобождение — «торговлю».

Согласно этой логике, практика освобождения заложников из рук террористов путем передачи террористам денег — аморальна, потому что превращает заложников в «товар». Лучше, если заложники будут застрелены террористами или годами сидят в мокрых подвалах, но зато не будут превращены в «товар».

2) У политзаключенных не спросили, хотят ли они быть освобождены таким образом (взамен на уступки автократу).

В первую очередь политзаключенных — и их семьи — надо спрашивать, хотят ли они сидеть в тюрьме взамен за отсутствие таких уступок. Вот это действительно существенный вопрос. А освобождение невиновных людей из тюрьмы — это императив по умолчанию.

3) Что же это за освобождение, если оно заменено на принудительную депортацию! Вот здесь проявляется вся красота максимализма. Все или ничего.

Представим себе, что невиновного человека приговорили к смертной казни. Но путем различных усилий удалось добиться замены смертной казни на 5 лет тюрьмы. Максималисты воскликнут: что же это за успех, если человек остался в тюрьме!

Или: удалось добиться, чтобы 5 лет тюрьмы заменить на 5 месяцев домашней химии. Максималисты воскликнут: какой же здесь успех! Одна форма заключения заменена на другую!

Господа, в течение пяти лет в тюрьмах умерло как минимум 9 политзаключенных. Многие покалечены — физически или психически. Каждый день нахождения там — это много.

Каждый день повышает риск, что будет очередная смерть в застенках и что будет подорвано здоровье у очередного человека, возможно, подорвано безвозвратно.

Каждый день — это привыкание к тюрьме. Многие из бывших заключенных это констатируют. В плане выживания это, наверное, хорошо. Но в плане жизни — это жутко. Сама фраза «привыкание к тюрьме» вызывает ужас, и горечь, и боль…

На фоне всего этого обесценивание усилий американцев по освобождению политзаключенных, подшучивание над этими усилиями — это проявление крайней безответственности.

Если уж так волнует суверенное право политзаключенного остаться в Беларуси — даже ценой пребывания в тюрьме — то заметьте, что такая возможность остается. Кейс Статкевича это отлично иллюстрирует.

Все просто: людей освобождают из тюрем и принудительно вывозят за границу, а позже каждый может принять индивидуальное решение: возвращаться ли назад в Беларусь (рискуя снова попасть в тюрьму) или остаться за границей до лучших времен.

Но такое решение пусть остается за самими заинтересованными. Не надо за политзаключенных решать, им лучше быть в Беларуси и в тюрьме или быть освобожденными и вывезенными в цивилизованные страны.

• 28
• 12
• 0
• 10
• 0
• 0
• 0
• 1