Блогер и бывший политзаключенный Николай Дедок опубликовал большой текст, в котором выражает свой взгляд на события 2020 года, определяя объективные и субъективные причины поражения.
По словам Дедка, необходимость ответа на вопрос, почему мы проиграли в 2020-м, стала для него критически важной как по личным (он, как и тысячи других белорусов, непосредственно был вовлечен в события), так и по политическим (без работы над ошибками нет шансов на победу в будущем) причинам. Бывший политзаключенный замечает, что текст он «в буквальном смысле вынашивал 5 лет заключения».
В итоге лидер анархистского движения предлагает два блока причин — объективных и субъективных.
Объективные причины
1. Настрой элит
Автор утверждает, что необходимое условие для любой революции — раскол в правящих кругах — в Беларуси в 2020 году не произошло. Количество государственных служащих, которые открыто перешели на сторону протестующих, было мизерным.
2. Уровень сознания белорусского общества
По словам Дедка, абсолютное большинство людей не понимало природы режима и жило в иллюзии, что власть уйдет под давлением одних только многотысячных мирных маршей. Эта наивность приводила к негативным явлениям, таким как поиск «провокаторов» в своих рядах (иногда людей даже сдавали милиции) и принципиальная неготовность к более решительным действиям.
Дедок объясняет это «ценностным разрывом»: протестующие верили, что власть «одумается», не осознавая крайнего цинизма лукашенковских элит, для которых насилие является нормой.
3. Поддержка России
Значительную роль в сохранении режима сыграл кредит в размере $1,5 миллиарда и готовность российской Нацгвардии вмешаться. Это имело как материальный, так и моральный эффект, добавляя уверенности тем, кто еще колебался. Автор подчеркивает, что повлиять на этот фактор протестующие никак не могли.
Субъективные причины
1. Системные долгосрочные ошибки
а) ставка на «методичку Шарпа»
Автор утверждает, что абсолютное большинство оппозиции придерживалось стратегии свержения авторитарных режимов, аналогичной «цветным революциям» в Сербии в 2000 году, в Грузии в 2003 году и в Украине в 2004 году. Однако, на его взгляд, эти методы были актуальны для ослабленных и хилых клептократий, которые к тому же сохраняли остатки демократических институтов.
«Для консолидированного авторитаризма Беларуси, который пользуется мощной поддержкой с Востока, стратегия «цветной революции» в ее грузинском или армянском варианте не подходила в принципе! (…) Наша ситуация была во многом уникальной и требовала разработки уникальных подходов», — убеждает блогер.
По его словам, должен был существовать белорусский «Think tank» — аналитический центр, который бы состоял из экспертов в различных областях и занимался постоянным анализом ситуации для поиска эффективных путей смены власти. Однако такого центра создано не было.
«Одной из причин выбора неправильного пути стало то, что единственный внешний помощник белорусского демократического движения — страны западной демократии — вряд ли дали бы деньги и другую поддержку для смены власти другими способами. Но вина лидеров демократической оппозиции все же первична», — убеждает Дедок.
б) Отсутствие системной работы среди силовых структур
Автор категорически утверждает, что никакой реальной, системной работы с милицией, КГБ и армией не велось.
«Нам нужны были сторонники в самих силовых структурах, которые действовали бы в наших интересах. Они должны были создавать ядро доверенных людей, единомышленников, прощупывать настроения», — говорит блогер.
в) Культ «одного дня»
Дедок возмущается тем, что оппозиционные СМИ и лидеры годами целенаправленно продвигали нарратив, будто для победы достаточно одной массовой акции: «Нас выйдет сто тысяч, и Лукашенко испугается и убежит на следующий день!». В итоге у людей сформировались заведомо ложные ожидания.
Когда оказалось, что даже сотни тысяч протестующих и неоднократные выходы не приносят мгновенной победы, это привело к массовой демотивации, разочарованию, непониманию смысла дальнейшей борьбы и, в итоге, способствовало массовому отъезду за границу.
Автор вспоминает, как сам накануне выборов призывал готовиться к долгой борьбе, но над ним тогда только смеялись.
Он пишет: «Вместо того, чтобы объяснить людям, что систему, которая крепла 30 лет, невозможно свергнуть за один день, что нужно научиться жить и отстаивать свое гражданское достоинство даже в случае поражения революции, людям рассказывали сказки про «один день». Считаю это большой ошибкой, которая, помимо прочего, способствовала деморализации многих».
г) Отсутствие революционной организации
По словам Дедка, на начало протестов в Беларуси существовало всего четыре революционные организации: «Народная Грамада», «Европейская Беларусь», «Революционное действие» и «Прамень».
В результате большую часть работы выполняли «протестующие-любители», которые впервые в жизни участвовали в общественной деятельности. Им катастрофически не хватало опыта, который был у немногих профессиональных революционеров, но тех было слишком мало, а некоторые уже находились в тюрьмах.
Из-за этого люди были вынуждены на ходу учиться всему: правилам конспирации, поведению на допросах, тактике действий в городе и самоорганизации — тому, чему опытные активисты учились годами. Автор подчеркивает, что стихийно созданные группы часто уничтожались силовиками (ГУБОПиК и КГБ) быстрее, чем успевали набраться опыта.
Дедок делает вывод: «На длинной дистанции организация всегда побеждает спонтанность, а система — стихию». Огромное количественное и моральное преимущество протестующих было сведено на нет из-за недостатка организованности, что превратило революцию в «соревнование любителей с профессионалами с предсказуемым финалом».
2. Тактические ошибки
а) отсутствие безопасной среды
Для автора остается загадкой, почему тогдашние лидеры протеста (администраторы крупных телеграм-каналов) не призвали создать собственное безопасное пространство — разбить палаточный лагерь или занять какое-нибудь здание и превратить его в круглосуточный штаб. Тем более, что погода это позволяла.
Такой шаг, по его мнению, решил бы сразу несколько проблем: позволил бы оперативно координировать действия и принимать решения; дал бы убежище тем, кого искали силовики; обеспечил бы видимость в городе, опровергая пропаганду о «наркоманах и проститутках»; стал бы настоящей «лабораторией революционной творчества», необходимой для развития протеста.
Дедок полагает, что такого призыва не было, возможно, потому что лидеры боялись ответственности за возможное насилие или опасались, что люди не откликнутся. В итоге отсутствие такой защищенной базы позволило властям до Нового года перещелкать всех активистов по отдельности и научиться эффективно разгонять толпы, разрезая их на части.
б) Отсутствие ответственности лидеров и адекватной обратной связи с массами
Николай Дедок называет этот аспект самым болезненным моментом в анализе ошибок. Он подчеркивает, что лидеров протеста (преимущественно администраторов крупных телеграм-каналов) никто не выбирал — они стали таковыми в силу обстоятельств. Однако, получив эту роль, они не несли почти никакой ответственности перед людьми, которые выполняли их призывы.
Дедок вспоминает, что в его телеграм-канал постоянно жаловались, что крупные каналы игнорируют сообщения в ботах. Он признает, что поток сообщений мог быть огромным, как об этом позже говорил Степан Путило, но подчеркивает:
«И все же это нужно было предусмотреть и принять все меры, чтобы люди не чувствовали, что ими просто удаленно манипулируют. А у них, кажется, на определенном этапе было такое ощущение. Необходимо было принять меры, чтобы не терялась важная информация, чтобы она своевременно анализировалась и на основе этого анализа корректировалась тактика. Если это и делалось в условном «штабе», то делалось в недостаточной степени».
в) Недостаток компетенций у руководителей протестов
Относительно этого Дедок пишет:
«Штаб руководителей протестов (назовем его так для простоты) состоял из профессиональных медийщиков. Но среди них, насколько мне известно, почти не было революционеров, людей с продолжительной историей политического активизма. Отсюда — большое количество ошибок, в том числе обозначенных выше. Не хватало исторического видения, не хватало политической смекалки».
Автор безусловно признает огромную заслугу «штаба» в том, что на определенное время они полностью захватили информационное пространство, и называет это настоящим подвигом. Однако он подчеркивает горькую правду: «одними только медиа свергнуть авторитарный режим невозможно». В критический момент руководителям не хватило знаний в области политики и динамики революционных процессов.
Из-за этого, по мнению Дедка, на них, и особенно на Степана Путило, обрушилась волна хейта, в том числе со стороны «разного рода оппозиционеров, уже в эмиграции».
На это Дедок отвечает риторическим вопросом: а что мешало этим «мудрым» деятелям все предыдущие годы самим стать у руля, создать популярный телеграм– и ютуб-канал, завоевать доверие людей и стать лидерами?
Дедок уверен, что Путило и другие руководители протеста оказались на своем месте совершенно закономерно, потому что они делали то, что было необходимо в тот момент. А их недостаток компетенций — это тоже камень в огород тех, кто все предыдущие годы работал недостаточно усердно и не смог составить им в августе 2020 года здоровую конкуренцию.
«Поэтому не будем перекладывать вину за поражение на отдельных людей. Лучше сделаем выводы и пойдем дальше. Ведь в той ситуации каждый из нас делал все, что мог. Или почти все», — предлагает блогер.
Могли ли мы победить в 2020-м?
В заключительной части статьи Николай Дедок ставит ключевой вопрос: могли ли протестующие победить в 2020 году, или революция была заранее обречена?
Он соглашается с распространенным мнением, что протестам не хватило радикального, наступательного импульса. Однако, по его словам, проблема была более глубокой: попытки придать протесту такой характер делались, но они провалились, потому что сами участники не были к этому готовы.
В качестве доказательств он приводит два примера: «Марш на Дрозды» (13 сентября 2020-го) и марш на Окрестина (4 октября 2020-го). В обоих случаях подавляющее большинство людей сознательно не пошли на обострение и отказались выполнять призывы к более рискованным действиям, продолжив движение по безопасному маршруту.
Дедок отвергает объяснения о «провокаторах» и утверждает, что люди сами не хотели обострять, потому что все еще верили, что для достижения цели хватит мирных шествий, и не были готовы к большему риску.
«Вывод: гражданское общество, участники протестов, до последнего не понимали суть режима и с кем они имеют дело. А когда поняли, было уже поздно. Преимущество тогда уже было на стороне контрреволюции», — пишет блогер и объясняет,
почему так произошло.
По словам Дедка, массовость протеста была обусловлена именно тем, что сотни тысяч людей жили в иллюзии. Он признается, что опытные активисты, в том числе он сам, сначала с определенной иронией относились к новой волне поклонников Виктора Бабарико, которые искренне верили, что все можно сделать «по закону», а власть просто уйдет. Эта неконфронтационная риторика казалась старым активистам обманом.
Однако спустя годы Дедок пришел к выводу, что именно эта иллюзия и стала ключом к массовости. Если бы не она, на улицы вышло бы привычное небольшое количество людей. Благодаря этому «ситуационному обману» в политику были вовлечены сотни тысяч белорусов, потому что они искренне верили, что им за это ничего не будет. Они пришли в протест со своей верой в закон при Лукашенко и другими розовыми единорогами.
Обратной стороной этого стало то, что люди не понимали, с каким масштабным злом («Левиафаном») они столкнулись. А когда наконец поняли, было уже слишком поздно, и силы на то, чтобы что-то изменить, были уже не те.
«Подводя черту и задавая вопрос, было ли предопределено наше поражение в 2020-м, я склонен ответить: нет. Поражение не было предопределено. При отсутствии перечисленных мной выше субъективных причин (и, возможно, других, которых я не заметил) у нас был шанс на победу. Однако только шанс. Насколько он был велик, мне этого знать не дано.
Но мне дано знать, что, как я уже говорил выше, на длинной дистанции организованность, терпение и вера — обязательны для тех, кто хочет победить. Хватает ли у нас первого, второго, третьего? Полагаю, это те вопросы, которые каждому/каждой из нас следует задавать себе каждый день», — резюмирует бывший политзаключенный.
«Поступило указание уничтожить морально окончательно». Первое большое интервью Николая Дедка после освобождения
Почему так много «срачиков» в оппозиции и что с ними делать? Дедок отреагировал на конфликты в демократическом движении
Дедок объяснил, почему освободили именно тех политзаключенных, кого освободили
Комментарии
Тут як паглядзець. Калі дзяржаўныя служачыя не захацелі пераходзіць на бок прамаскоўскай апазіцыі, бо пабачылі, што яна звяртаецца па дапамогу да "мудрага Пуціна"....то можа яны і мелі рацыю.
Цяпер суцяшайцеся тым, што пераможцы - "таксама беларусы". Яны ж пераважна выхаццы са шчырай этнавёсачкі і па сваім сацыяльна-псіхалагічным профілі - акурат калектыўны лірычны герой беллітаўскай класікі. Ды яшчэ й захавалі Мір , і Дабрабыт (на чужой вайне) стала расце.