Председатель ОГП сильно похудел в заключении — он потерял около 30 килограммов.
После выборов-2020 Николай Козлов был дважды осужден. В августе 2021‑го — на три месяца ареста за раскрытие данных следствия по делу Координационного совета. После его снова задержали и осудили до 2,5 лет колонии по статье 342 за участие в протестах. Пока Козлов был в колонии, у него умерла мать — политик узнал об этом только после ее похорон. За время заключения он 11 месяцев провел в ШИЗО и ПКТ.
На свободу Козлов вышел в июле 2024 года. И через год уехал из Беларуси. Сейчас он в Брюсселе.
«Везде присутствует страх», — так он описал, что чувствуют все бывшие политзаключенные.
На пресс-конференции Козлов поделился, что в последнее время в Беларуси не пользовался мобильным телефоном.
«Дошло до того, что я отказался от мобильного телефона. У меня не было его вообще, чтобы не подставлять других людей».
Он также отметил, что, пока сидел в колонии, с предложением писать прошение о помиловании к нему ни разу не подходили.
В интервью «Зеркалу» он подробнее рассказал, почему покинул Беларусь только сейчас.
«Да, я там пробыл больше года, получается. Во-первых, были домашние дела — пока сидел, у меня моя мама умерла. А во-вторых, и это самое главное, — не хотел уезжать. Я хотел жить в Беларуси. Нелегко далось решение, что надо уезжать. По политическим статьям я уже осужден дважды. После первого своего заключения принял принципиальное решение оставаться дома. Потому что, будучи председателем Объединенной гражданской партии, я не мог уезжать раньше, чем мои коллеги, единомышленники. Мне кажется, руководитель должен уезжать последним, когда все уже в безопасности. Поэтому я остался и попал в тюрьму во второй раз», — рассказал он.
Политик говорит, что этот год на свободе был очень тяжелым, устроиться на работу было трудно.
«Получалось плохо, я вам скажу. Никто не хочет рисковать ни своим бизнесом, ни своей должностью.
Один из моих знакомых, человек высокой квалификации, после долгих-долгих поисков смог устроиться только грузчиком в магазин. И то только потому, что там была большая потребность в таких сотрудниках.
Иначе его и не взяли бы. Ни на одном предприятии не берут, потому что в администрации любого из них есть идеологи, бывшие сотрудники КГБ, МВД, которые проверяют на политическую лояльность. И будь ты хоть семи пядей во лбу — с политическими статьями устроиться практически невозможно».
«Скажу для тех людей, которые говорят, что «мы бы хотели остаться в Беларуси»: по моим ощущениям, разница между тюрьмой и жизнью на свободе не очень большая, особенно для бывших политзаключенных. Ты постоянно должен ходить отмечаться, тебя постоянно проверяют.
Ты все время находишься под своего рода колпаком — я видел, что за мной наблюдали. Что-то сделать или сказать ты не можешь. Там повсюду царит атмосфера страха. Репрессии не прекращаются. Люди боятся даже говорить на многие темы. Это не та Беларусь, которая была до 2020 года. Совсем не та», — добавил он.
Комментарии