«Мой милый Андрейка, уже месяц мы не вместе». Своему мужу за решетку пишет Паулина Скурко
8 августа истекает месяц, как нашанивцы Андрей Скурко и Егор Мартинович находятся в неволе. Этот месяц стал большим испытанием не только для них самих, но и для их близких, а прежде всего — жен. Мы публикуем письмо Паулины Андрею. В нем горечь смешивается с теплом, любовью и надеждой.
«Привет, мой милый Андрейка. Уже месяц мы не вместе, а кажется, что день. Длинный-длинный день, который все не кончается.
За этот месяц у меня было несколько дней тоски, грусти (но не отчаяния), когда хотелось просто лежать и думать о тебе, и греться об эти мысли. А было и сколько счастливых дней, и я хочу запечатлеть их для тебя и для истории — какое оно, счастье нашего времени.
Зная, что на Окрестина вам не выдали матрасов, да глядя на градусник, который показывал +35, я боялась представлять, как ты там справляешься, как спишь. И первой моей радостью стала новость: у тебя деревянные нары — а не металлические, и пол в камере деревянный — а не цементный. Да еще есть кран с водой! Помню, после этих новостей я словно на крыльях летаю по ЦУМу, выбираю тебе мыло и зубную пасту. В передачу, которую тебе так и не передадут:)
Второй момент счастья за этот месяц — узнать, что тебя перевели на Володарку из этой окрестинской душегубки. Ура! Я могу собрать передачку-подарок (и ее отдадут!), положить разные знаки любви: открытки, кочанный салат, майку с медведем, кофе…
Третье счастье — письмо от тебя. Я достала его из коробки и поцеловала. Все эти недели я говорила с тобой мысленно, представляла наши диалоги, твои реакции. Вспоминала… И вдруг ты опять по-настоящему для меня говоришь. Твой теплый почерк, дорогие слова и веселые картинки.
Сейчас я сплю, положив у подушки твое последнее письмо. Это почти как держать тебя за руку.
Такое оно, нынешнее белорусское счастье. Когда вырастут наши дети, пусть счастье у них будет другое.
О детях:)
Наш с тобой маленький заяц научился сегодня говорить «Дабранач» («дабаба»). И выучил твой стишок! Видишь, не все только плохое дала нам тюрьма — какие хорошие у тебя там пишутся стишки!:)
«Да Тамашыка ў …» — «Гого!» (гости)
«Бегла — хто?»
«Мімі!» (мышка) — «Узняўшы…» — «Хвоці!» (хвостик)
«А на хвосціку …» — «Цёцё!» (сцяжок)
«А ў лапках …» — «Пёпёпё!!!» (піражок)
Каждое утро, только проснувшись, Тамаш спрашивает: «Папа?». Сердце мое разрывается. «Папа в командировке. В Минске. В замке…» «Дяди?» «Да, с другими дядями»» «Папа ма! Ма! Папа ма!» — Тамаш разводит ручками, а его драматические интонации тронули бы и камень. «Да, папы с нами нет, но мы его будем очень ждать, и он скоро приедет и обнимет нас». Настроение меняется: «Буууу! Чичи!» Раз папа приедет на машине да еще с ключами, то Тамаш согласен подождать. Не разрывайся, сердце, впереди марафон, и ты мне в нем еще придашься.
Мой милый, каждую минуту я думаю о тебе и хорошо чувствую, что и ты думаешь обо мне. Ты писал, чтобы я хорошо ела, отдыхала и берегла нервы. Хорошо! Я буду делать все, что ты просишь!:) Сегодня у меня праздник: рассольник (думаю, и ты иногда им лакомишься), рагу из овощей да мятное печенье, а над всем этим четвертый детектив из серии про Кормарана Страйка. Я, как всегда, через пару месяцев забуду сюжет, и будем с тобой вместе смотреть по этой книжке сериал. Его скоро снимут. А ты скоро выйдешь.
В письме ты писал, что эти испытания дадут нам новые импульсы и опыт друг для друга. Много думаю над этим. Опыта точно будут вагоны! Тем хватит на годы. Ох и наговоримся мы, Андрейка! Скорей бы засесть вместе на крыльце, пить чай и говорить-говорить-говорить!..
Я веду списочек вещей, которые мы сделаем после твоего освобождения: куда пойдем, что купим, что съедим… что обговорим!:)
Милый мой заяц, а какие люди вокруг! О каждом из них предстоит тебе рассказать. Как правильно мы с тобой жили, что столько чудесных людей оказалось с нами рядом в трудную минуту.
А какие у нас семьи! Ты, я, наши с тобой родители и близкие стали такой слаженной системой — с нас сейчас учебники можно писать, что такое семья!
И знаешь, что еще наполняет меня до краев? Поддержка, которую я получаю из тюрьмы. К комку в горле, к дрожи — что пишут мне из тюрем, с химии знакомые и незнакомцы, которые узнали о нашей ситуации.
Ха, а ты бы видел их близких! Очередь на передаче возле Володарки напоминает очередь в театр или на выставку: стильно одетые, спокойные люди, умные, твердые лица. Все очень интеллигентные, готовы помочь. И каким-то образом эти люди меняют пространство вокруг себя, и оно уже старается им соответствовать… «Мы еще не победили, но еще и не проиграли», — сформулировала твоя теща, постояв в этой очереди.
За последний год наш народ стал просто гигантом солидарности. И вообще гигантом. Среди такого народа перетерпеть наши испытания куда легче. Однажды это прейдет, а мы останемся. И будем дальше купаться в нашем с тобой счастье, еще более крепкие и классные».
Пишите письма нашим коллегам
СИЗО-1, ул. Володарского 2, 220030, г. Минск
Скурко Андрею Геннадьевичу
Мартиновичу Егору Александровичу
Сейчас читают
Выгнал жену зимой на улицу, забрал малую дочь: детали развода космонавта Олега Новицкого, который, кажется, теперь женился на Василевской31
Комментарии